Уходя, уходи!
Идея фикс – то, что не даёт покоя и заставляет человека постоянно искать подтверждения этой своей всепоглощающей идее.
Например, человек думает, что весь мир сошёл с ума. И он находит подтверждение этому каждый день.
Что ему остаётся? Бежать!
Он открывает Библию и читает: "Беги!".
И тут же мы вспоминаем слова царя Бориса у Пушкина:
"И рад бежать, да некуда… Ужасно!
Да, жалок тот, в ком совесть нечиста".
"Беги!" было сказано праведному Лоту, который действительно бежал вместе с женой и дочерьми.
Но жена совершила роковую ошибку: оглянулась на гибнущий Содом и окаменела, превратившись в соляной столп.
Уходя уходи!
Главное условие исхода из мира – всё оставить позади без сожалений. Это и значит умереть для мира.
Смерть для мира - дело не добровольное. Это удел избранных, людей способных для прорыва в иную реальность, в царство небесное.
Что такое в действительности "царство небесное" знают только люди инкогнито, которые проходят дальше и заходят уже с другой стороны не во внешнюю тьму, а вглубь, в самое сердце мира, и там уже встречаются с теми, кто готов бежать, чтобы не возвращаться "во тьму внешнюю".
Одним из этих загадочных певцов иного мира был Шекспир, который тоже может сказать словами Гарсия Лорки: "Меня не отыскали, нет, не отыскали".
Моя идея фикс заключается в вопросе, почему люди, читающие Шекспира не испытывают угрызения совести, переводя его на другой язык, когда у Шекспира написано одно, а в переводе – совсем другое.
Вот пример:
All the world’s a stage, (Весь мир – подмостки.)
Это начало монолога Жака из комедии "As You Like It":
All the world’s a stage,
And all the men and women merely players:
They have their exits and their entrances;
А это конец монолога:
Last scene of all,
That ends his strange eventful history,
In second childishness and mere oblivion
Sans teeth, sans eyes, sans taste, sans everything.
Перевода не даю. Интрига остаётся.
Сколько переводчиков, столько версий.
Что же на самом деле сказал Жак в комедии "As You Like It"?
Никто не может понять Жака, если он не понимает смысл всей этой Шекспировской мистерии с переодеваниями и превращениями. Шекспир вовсе не так прост, как это казалось, например, Толстому или Бернарду Шоу.
Шекспир знает не теоретически о втором рождении с его вторым детством (second childishness) и утратой воспоминаний (mere oblivion).
Но, если переводчик об этом ничего не знает, он и читает не то, что написано. И ничего тут не поделаешь.
Тут тайна.
Но сказано, что "нет ничего тайного, что не стало бы явным".
Ждём-с!
Сегодня мы читаем один из кульминационных сонетов. И совершенно неудивительно, что он в точности на злобу дня, как будто его вчера писали. Потому Шекспир и назван Великим Бардом, что он писал из вечности и на века.
Ключ к сонету
"Вы были некогда тьма, а теперь - свет в Господе: поступайте, как чада света, потому что плод Духа состоит во всякой благости, праведности и истине.
Испытывайте, что благоугодно Богу, и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте.
Ибо о том, что они делают тайно, стыдно и говорить.
Все же обнаруживаемое делается явным от света, ибо все, делающееся явным, свет есть.
Посему сказано: "встань, спящий, и воскресни из мертвых, и осветит тебя Христос".
Итак, смотрите, поступайте осторожно, не как неразумные, но как мудрые,
дорожа временем, потому что дни лукавы.
Итак, не будьте нерассудительны, но познавайте, что есть воля Божия".
Еф 5:8 - 17
If my dear love were but the child of state,
It might for Fortune’s bastard be unfather’d,
As subject to Time’s love or to Time’s hate,
Weeds among weeds, or flowers with flowers gather’d.
No, it was builded far from accident;
It suffers not in smiling pomp, nor falls
Under the blow of thralled discontent,
Whereto the inviting time our fashion calls:
It fears not policy, that heretic,
Which works on leases of short-number’d hours,
But all alone stands hugely politic,
That it nor grows with heat nor drowns with showers.
To this I witness call the fools of time,
Which die for goodness, who have liv’d for crime.
Напоминаем нашим читателям, что мы позволяем себе сделать подстрочник к сонетам, такой некрасивый и непоэтичный, с одной лишь целью - чтобы вы могли лучше ухватить грамматическую структуру текста. Прочтите подстрочник, чтобы уточнить непонятное, и сразу назад - к оригиналу. Читайте вслух вместе с диктором, вслушивайтесь, всматривайтесь, вникайте!
Если бы моя дорогая любовь была ничем иным, как ребёнком структуры (государства),
Она могла бы быть безотцовщиной незаконнорожденной для Судьбы,
Как предмет для Времени любви или Времени ненависти,
Сорняки среди сорняков, или цветы с цветами собранные.
Нет, она была построена далеко не случайно;
Она не страдает в улыбчивой пышности, и не попадает
Под удар порабощенного недовольства,
Куда приглашающее время наш образ зовёт:
Она не боится политики, этого еретика,
Который работает на аренде считанных часов,
Но сам стоит чрезвычайно хитрый,
Что она не растёт с теплом, не тонет с ливнями.
Я свидетель этого зову шутами времени тех,
Которые умирают для доброты, кто прожил для преступления.
Я только сейчас начинаю понимать, что такое ангел-хранитель. И как он хранит нас от бед и ошибок. Сам не спит, и нам не даёт.
Опять он мне отчётливо сказал только два слова: "ветряные мельницы".
Это - в ответ на моё намерение написать вторую часть эссе "Сопротивление материала", посвящённую науке.
Первая часть говорит о возможностях человека.
Вторая часть должна была говорить о невозможностях. Но меня остановили. Много есть невозможного для человека, но для Бога невозможного нет.
Учёные тоже люди, а люди ошибаются. Errare Humanum est. История науки драматична. Её надежды не оправдываются, увы.
Все нынче взволнованы, похоже, мир сошёл с ума (несмотря на грандиозные научные достижения).
Но не сошёл с ума, а не дошёл до него.
Наука пытается дойти, но не может. Потому что там, где начинает действовать Бог, наука должна замолчать.
Если слепые будут бросать в нас камни, они в цель не попадут, разве что случайно. Мы не поворачиваемся к ним спиной никогда.
Кто понимает, о чём предупреждал нас великий Сервантес, рассказав о печальном рыцаре Дон Кихоте?
Он был воин, но совершил предпоследнюю ошибку.
И за предпоследней ошибкой наивного, не знающего правды рыцаря, неизбежно последовала последняя.
Он утратил веру в справедливость и умер.
Он сам правды не знал, чего же он хотел от других?
Безумец!
Росточек тоже свет не видит, но растёт.
Кто этого не знает, рифму сам найдёт.
Если вы впервые здесь и хотите познакомиться с остальными сонетами в свободном доступе,
заполните эту форму, и мы сможем сообщать вам о публикации следующих сонетов:
