Four eyes see more than two
Стращать человечество гибелью – любимая тема тех, кто живёт во тьме внешней. И слова "конец света" мы найдём в любом опусе, посвященном бесперспективности наших устремлений к лучшему.
Мы же, изучая язык, полагаемся на свой слух, а не на выдумки безбожников.
"Конец света" – это судный день, но не для человечества, а для человека.
Сей же есть суд, яко свет прииде в мир, и возлюбиша человецы паче тму, неже свет (Ин. 3, 19).
Суд же состоит в том, что свет пришел в мир; но люди больше возлюбили тьму, ...
Конец света – когда человек, видевший свет истинный, всё же отдаёт приоритет своему гордому уму. И, будучи не в силах отрешиться от него, впадает в безумие. На этом его жизненный путь заканчивается. Всё. Конец. Он сделал свой выбор.
Случайно сняла я с полки книгу о Вахтангове, открыла и попала прямо на то место, где он объясняет ученикам, как важны для актёра руки, как много они говорят о персонаже. И показывает им созданный Репиным портрет Льва Толстого. Руки заложены за пояс рубахи, и как бы связаны этим поясом. Огромные крестьянские натруженные руки. Огромные жизненные силы.
И Вахтангов говорит, мол, вот смотрите: ‘всю жизнь эти руки были связаны. И вот, наконец, он рванулся, (он сделал паузу) но поздно’.
Что он имел в виду под этим "поздно", одному Богу известно. Не будь у графа связаны руки, что мог бы натворить этот "матёрый человечище", зеркало русской революции.
Он и так натворил немало. Он стоял на вершине, смотрел вниз на разочаровавшее его человечество и потрясал мощным кулаком. Вот и превратился в соляной столп в назидание потомкам.
Если Лоту и его семье было сказано – бегите, то этот человечище и рад был бы бежать, да некуда. Тупик. Конец света. В темноте дороги не найдёшь.
Впрочем, для кого-то и соляной столп – учитель.
Сегодня на рассвете мой ангел спрашивает, а как будет по-английски, “одна голова хорошо, а две головы лучше”?
А вот так. Даже ещё лучше, чем по-русски:
Four eyes see more than two.
Рисунок Федерико Гарсиа Лорки
И я вдруг вспомнила, с какой насмешкой относился наш "матёрый человечище" к поэтам. Он говорил, что писать стихи, всё равно, что "идти за сохой, приплясывая".
Ну, не повезло ему, не нашлось для него ещё пары глаз, чтобы избавить его от слепоты.
Теперь понятно, за что он ненавидел Шекспира. Тот смотрел на мир в четыре глаза.
Лорка писал: "На перекрёстках пой вертикально".
Только поэт мог так сказать. И только поэт может петь вертикально. Два глаза видят землю, а два других – небо одновременно. Потом они меняются местами.
Это как молитва. Ты себя убираешь совсем, и открывается слух.
Так возрастаем.
Из послания Апостола Павла:
"Да и кто из вас, заботясь, может прибавить себе росту хотя на один локоть? ....
Вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха". (Евр. 12, 3-4)
Может, кто забыл, что единственный и главный грех – нелюбовь.
Любить значит верить. А вера несуетна. Она не ищет своего. И если сказано всё претерпеть, значит, всё претерпеть. И получить свою награду. Но никто и представить себе не может, что приготовил Бог любящим Его.
А мы продолжаем читать сонеты Великого Барда.
В тридцатом сонете, который мы уже прочли, есть очень интересная фраза:
Then can I drown an eye, unus'd to flow,
For precious friends hid in death's dateless night,
Как раз о способности передавать драгоценным друзьям способность ясно видеть в смертоносной нескончаемой ночи. Так называет он жизнь слепцов.
Впрочем, приложите собственное усилие, чтобы это прочесть и понять.
Слова "последние времена" всем приходилось слышать.
Но сказаны они только воинам, уже совершившим предпоследнюю ошибку. Последняя совсем рядом. И, если не откроются глаза и уши у воинов, они её совершат.
Бодрствуйте!
Однажды у нас был конкурс на перевод поговорки:
He that is ill to himself will be good to nobody.
http://at-english.ru/blog/poslednie-vremena
Сейчас самое время о ней вспомнить. Она трудна для нашего уха.
Be ill to himself – потакать своим слабостям. Воин не может совершать ошибки. Это угроза его жизни. И если предостережения не помогают, тут уж пеняй на себя.
Кому могут помочь гуманисты, от которых толку, как от козла молока? Только слова, слова, слова!
Кстати, в английском языке есть аналог этой нашей поговорки "толку, как от козла молока":
It's as good as a chocolate teapot (шоколадный чайник). Красиво, но ненужно.
А мы читаем сегодня 120-й сонет.
Ключ к сонету
"Мне должно делать дела Пославшего Меня, доколе есть день; приходит ночь, когда никто не может делать.
Доколе Я в мире, Я свет миру."
Ин 9:4-5
That - you were once unkind - befriends me now,
And for that sorrow which I then did feel
Needs must I under my transgression bow,
Unless my Nerves were brass or hammer’d steel.
For if you were by my unkindness shaken,
As I by yours, you’ve pass’d a hell of time;
And I, a tyrant, have no leisure taken
To weigh how once I suffer’d in your crime.
O, that our night of woe might have remember’d
My deepest sense, how hard true sorrow hits,
And soon to you, as you to me then, tender’d
The humble salve which wounded bosoms fits!
But that your trespass now becomes a fee;
Mine ransoms yours, and yours must ransom me.
Напоминаем нашим читателям, что мы позволяем себе сделать подстрочник к сонетам, такой некрасивый и непоэтичный, с одной лишь целью - чтобы вы могли лучше ухватить грамматическую структуру текста. Прочтите подстрочник, чтобы уточнить непонятное, и сразу назад - к оригиналу. Читайте вслух вместе с диктором, вслушивайтсь, всматривайтесь, вникайте!
То, что ты был однажды недобрым, теперь помогает мне,
И за то горе, которое я тогда чувствовал,
Непременно должен я под мой грех склониться,
Если бы мои нервы не были медью или кованной сталью.
Ибо если ты был моей недобротой потрясён,
Как я твоей, ты прошёл ужасные времена;
И я, тиран, не имел времени
Оценить, как однажды я страдал от твоего преступления.
О, что наша ночь горя могла бы вспомнить
Моё глубочайшее чувство, как тяжело истинная печаль поражает,
Так же быстро тебя, как ты меня тогда, предложив
Простой бальзам, который раненому сердцу подходит!
Но тот твой грех теперь становится платой;
Мой искупает твой, а твой должен искупить меня.
Правда ли, что "плохо человеку одному"?
Наверное, плохо, потому что с кем же он тогда будет спорить?
Однако, известное утверждение, что в споре рождается истина, верно только для узкого круга обсуждаемых тем.
А по большому счёту на любое утверждение, подкреплённое аргументами, есть другое - прямо ему противоположное и тоже вполне аргументированное.
Просто они спорят, глядя в разные стороны. А гений – парадоксов друг над ними смеётся.
Но смеётся тот, кто смеётся последним.
Давайте вспомним двуглавого орла, того, что на нашем Гербе.
Две головы смотрят в разные стороны на одном теле, и под одной короной. Они едины, как были едины Адам и Ева до изгнания из Рая.
Орёл – это не двуликий Янус. Орёл высоко сидит, далеко глядит и видит всё до мельчайших подробностей.
Корона над головами Двуглавого Орла - символ Царской власти.
А теперь спустимся чуть ниже.
Есть английская поговорка:
"Two in distress make sorrow less".
Distress – это, когда организм болью реагирует на запредельные нагрузки.
Значит, двое делят свой “distress” на двоих?
Поможет ли им это? Может, спорить о чём-то начнут из соображений, что две головы лучше. Может, клуб дискуссионный организуют. Вроде как делом заняты.
Словари в качестве аналога этой английской поговорке приводят нашу: "На миру и смерть красна".
Ну да, ну да, если умру, то хоть не в одиночестве.
Я помню, как мне однажды дома стало плохо, как будто воздуха не хватало. И я вышла на улицу. Небо было всё в чёрных тучах. Я обошла квартал, и уже возвращалась к дому с другой стороны, как в небе появилась радуга, очень близко, совсем рядом - широкая и чистенькая такая.
Всё небо разделилось точно пополам. Справа радуга, а слева чёрные уходящие тучи.
Я остановилась и смотрела вверх. Мимо шли люди, глядя в землю.
Только одна пожилая женщина, проследила за моим взглядом и тоже увидела радугу. Заулыбалась, и что-то сказала, уже не помню что.
Домой я вернулась совершенно здоровой.
Много ли человеку надо для счастья!
Некоторые люди вдруг начинают рисовать уже в зрелом возрасте. И в их картинах много света, ярких красок. Они как будто сами себе освещают жизнь во внешней тьме.
Но одно дело радугу нарисовать, а другое дело увидеть её живую. Живая радуга долго не держится, и её нельзя повесить на стенку.
На живую радугу, которая держится четверть часа, человек дольше не смотрит. Так сказал Гёте:
Einen Regenbogen, der eine Viertelstunde steht, sieht man nicht mehr an.
Ему достаточно на неё просто взглянуть и минуту полюбоваться.
Слабый единичный импульс гораздо действенней, чем многочасовая беготня по картинным галереям. Или шумные концерты классической музыки. Или долгие беседы обо всём и ни о чём.
У меня была подруга Тамара, простая женщина, работала на заводе. Однажды в подходящую минуту я сыграла для неё маленькую прелюдию Скрябина.
И она заплакала. Живая музыка и живой человек.
Мгновения остановить нельзя, как мечтал об этом Фауст.
Но любовь их ждёт. И если они не приходят, любовь умирает, а с ней и человек.
Я дарю вам замечательную английскую поговорку:
Two in distress make sorrow less.
Один легко её запомнит и повторит. А другой задумается.
А я прощаюсь с вами до следующей встречи.
Если вы впервые здесь и хотите познакомиться с остальными сонетами в свободном доступе,
заполните эту форму, и мы сможем сообщать вам о публикации следующих сонетов:
