Humor is a gift from God
Есть старое латинское выражение, которое многим не даёт покоя:
Hominem unius libri timeo
(опасайся человека одной книги)
Homo unius libri – человек одной книги.
Все мне известные комментаторы считают, что этот человек (homo unius libri) прочитал одну единственную книгу и потому в силу ограниченности ума может быть опасен.
Очень смешно! Но где сказано "прочитал"? "Человек одной книги" либо читает одну книгу, либо пишет свою одну единственную книгу. Но, скорее всего, и то, и другое.
Тот, кто эту фразу оставил для истории, точно знал, что он хотел сказать. А нам остаётся только идти за его мыслью.
Я тоже над ней размышляла не один раз. И каждый раз она открывалась мне по-разному.
Человек – это тоже текст. Он может быть плоским, примитивным, предсказуемым, плотским, как называл его Апостол.
А может быть - гипертекстом, объёмным, наполненным массой смыслов и вызывающим массу ассоциаций.
Человек-гипертекст, конечно, опасен для тех, кто не любит, когда его сбивают с толку. Вот человек идёт по проторённой дорожке, а его вдруг, раз – столкнули с неё в сторону. А там неизвестно что. Вот и страшно.
Помните ли вы притчу об исцелении расслабленного, который лежал 38 лет, и не мог войти в Овчую купель (Ин. 5:1-16)?
Там ангел время от времени заходил в воду купели, и взбаламучивал её. И тот, кто первый входил в эту воду, тут же исцелялся. А расслабленный не мог войти первым, кто-то его всё время опережал, пока Спаситель ему не приказал: "Встань и иди!"
Многие, читающую Библию, не понимают её скрытого смысла. И нужно на жизненном пути прочесть её не один раз. И каждый раз она будет открываться по-разному. Но это только для тех, кто в пути.
И, чем ближе мы к Истине, тем сильнее сопротивление. Страшно!
Бесстрашных людей не так уж много. Но бесстрашие может быть безрассудным и опасным, в том числе и для других. Про таких говорят, ‘и Бога не боятся’.
Но человек одной книги знает, где нас ждут опасности. Он сам их прошёл. И никогда он не напишет и не скажет ничего, что для другого было бы опасным.
Такая самоотверженная честность.
С одним таким человеком мы уже знакомы. Это знаменитый американский поэт Роберт Фрост. Тоже гипертекст.
И он, как сказал один наш современный критик и переводчик об этой его самоотверженной честности, смертельно серьёзен. Сказал для красного словца. Это - ложь.
Я специально прямо сейчас обратилась снова к Фросту и поразилась тому, как он в своих стихах предельно точен и осторожен, что и принял наш критик за "смертельную серьёзность".
Поэт не может быть смертельно серьёзен. Смертельная серьёзность – смертельная болезнь.
И эту болезнь Осип Мандельштам назвал паучьей глухотой.
Он сказал: довольно полнозвучья, —
Ты напрасно Моцарта любил:
Наступает глухота паучья,
Здесь провал сильнее наших сил.
Юмор – единственное лекарство от этой болезни, дар от Бога.
Humor is a gift from God which should be controlled as well as cultivated.
Человек с плоским мышлением не в состоянии ни прочесть, ни написать гипертекст. И с этим уже ничего не поделаешь.
Stupidity (глупость) is also a gift of God, but one mustn’t misuse (злоупотреблять) it.
И больше всего этим грешат переводчики.
Но это тоже necessary evil, которое учит нас терпению.
Главное богатство человека – это уши и глаза.
К примеру, латинское слово humor (влага) и английское humor (юмор) родственники.
И вот я читаю у Иоанна Лествичника:
"Текущий да бежит, подражая Лоту, а не жене его".
Только имея абсолютный лингвистический слух, можно так сформулировать свою мысль. А мы читаем, удивляемся и учимся.
У Шекспира тоже был абсолютный слух, чего не скажешь о его толкователях.
Но нет худа без добра. Вздор, который они пишут, помогает нам тянуться к свету.
Об этом сонет 100, который мы читаем сегодня.
Ключ к сонету
Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви,- то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.
Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.
Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое.
Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицем к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан.
А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше.1 Кор 13:1 - 13
Where art thou, Muse, that thou forget’st so long
To speak of that which gives thee all thy might?
Spend’st thou thy fury on some worthless song,
Dark’ning thy power to lend base subjects light?
Return, forgetful Muse, and straight redeem
In gentle numbers time so idly spent;
Sing to the ear that doth thy lays esteem
And gives thy pen both skill and argument.
Rise, resty Muse, my love’s sweet face survey,
If Time have any wrinkle graven there;
If any, be a satire to decay,
And make Time’s spoils despised every where.
Give my love fame faster than Time wastes life;
So thou prevent’st his scythe and crooked knife.
Прочтите подстрочник, чтобы уточнить непонятное, и сразу назад - к оригиналу!
Где ты, Муза, что ты забыла так надолго
Свидетельствовать о том, что даёт тебе всю твою силу?
Тратишь ты свой гнев на какие-то бесполезные песни,
Затемняя свою силу пролить на основные вопросы свет?
Вернись, забывчивая Муза, и верно возвращай
В кротости всё время, так праздно используемое;
Пой тому уху, которое твои песни почитает,
И дай своему перу и мастерство, и довод.
Встань, отдыхающая Муза, моей любви лицо исследуй,
Не выгравировали ли Времена морщинки на нём;
Если да, будь насмешкой, чтобы разрушить,
И сделай Времён порчи презренными везде.
Дай моей любви славу быстрее, чем Время растрачивает жизнь;
Ибо ты препятствуешь его косе и кривому ножу.
Оживляющая Муза, способная стереть следы времени на лице, - это и есть та самая тинктура, которую безуспешно ищет хмурый Сатурн.
Недаром Евангелие от Иоанна начинается так:
В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.
Оно было в начале у Бога.
Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть.
В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков.
И свет во тьме светит, и тьма не объяла его.
А я прощаюсь с вами, дорогие наши читатели, до новой встречи!
Если вы впервые здесь и хотите познакомиться с остальными сонетами в свободном доступе,
заполните эту форму, и мы сможем сообщать вам о публикации следующих сонетов:
